Евреи, медведи и банка варенья.

Дело было в 2007-ом году. В мою бытность руководителя внедорожного «Клуба 4х4». В сентябре мы совместно с петрозаводской турфирмой «Karelia discovery» проводили трофи-рейд «Осударева дорога». Участников было несколько десятков, в основном из Москвы и Питера, но мероприятие вызвало большой резонанс и на израильском внедорожном форуме. Народ там обитает в основном русскоязычный, и возможность прокатиться по карельсой тайге вызвала у жителей южных пустошей большой энтузиазм. В результате на рейд заявились Макс и Ика. Тогда мне совершенно незнакомые. Мы договорились, что машину предоставит турфирма, а их задачей станет добраться до Беломорска, откуда и должен стартовать трофи-рейд.  

Евреи

Ребята прилетели в Питер и сели на мурманский поезд, делающий остановку в Беломорске. Красивые и цивилизованные аэропорт и вокзал Северной Пальмиры усыпили бдительность с детства не бывавших в России израильтян и они, оставив всякий страх, загрузились в поезд. Прибыл он поздним вечером. Сам я не мог их встретить, так как был погружен в организационные вопросы и метался по этажам беломорской гостиницы «Гандвик», размещая прибывающих участников. Поэтому попросил съездить на вокзал Славу - одного из инструкторов турфирмы. Дюжего парня с низким и резким голосом (эти подробности пригодятся чуть ниже для обеспечения полноты картины).
Итак, поезд прибыл на станцию Беломорск. Первое что поразило израильтян, это резкий контраст с Питером. Никакой платформы не было и в помине. Из вагона они спустились на узкую дорожку между путями. Вдалеке качался на ветру одинокий подвесной фонарь. Немногочисленные попутчики подхватили пожитки и ушли куда-то во мрак. Бедные путешественники остались одни.  Тут надо сделать небольшую ремарку и объяснить некоторую специфику станции «Беломорск». Она находится в непосредственной близости от ведущей к ней дороге и пока стоит поезд, переезд закрыт. Там и задержался отправленный на встречу инструктор.
Прошло несколько минут. Поезд ушёл, Макс с Икой остались вдвоем в полумраке, посреди железнодорожных путей. Тут из темноты появился рослый мужик в камуфляже и начал неспешно, но неудержимо надвигаться на двух молодых людей. Подойдя к ним вплотную, но окинул приезжих долгим взглядом и отрывисто спросил: «Евреи?». Получив неуверенный, но утвердительный ответ, добавил: «Пошли, я от Немодного».
Уже сидя в гостиничном номере, окруженные гомонящими трофистами, спиртным и закуской Макс и Ика окончательно пришли в себя, преждевременно решив, что их приключения остались позади.
А поутру участники построились для открытия мероприятия, получив список точек и услышав напутственное: «Давайте, езжайте уже!» зафырчали моторами в направлении лагеря первого дня. Площадка перед гостиницей опустела. На ней остались лишь две машины – инструкторов турфирмы и предоставленный израильтянам УАЗик. Он, естественно, сломался. Не знаю о чем думали Макс и Ика пока карелы ковырялись в моторе, но вряд ли их мысли были полны предвкушения, скорее направление было минорным.
Наконец, машина была поставлена на ход и интуристы, заняв кресла пилота и штурмана, устремилась вперёд,  стараясь всё же не отставать от машины оргов. Первое время всё шло неплохо. Город остался позади, на смену асфальту пришла бетонка, а затем грейдер. Позже и он закончился, машины углубились в тайгу. И тут что-то отвлекло внимание пилота от дороги. Сейчас уже точно не помню, но вроде бы произошёл традиционный для трофийных УАЗов отказ тормозной системы, вызванный закатившейся под педаль бутылкой газировки. Пока устраняли поломку, машина организаторов скрылась из виду. Но это не вызвало у ребят особой тревоги, так как на заднем сидении их машины дремал ещё один инструктор, чьё присутствие вселяло в них здоровый оптимизм. В карельской тайге дорог довольно много, но большинство из них ведет к рыбачьим стоянкам на бесчисленных озерах и охотничьим заимкам. Естественно, наши отважные путешественники свернули куда-то не туда и после нескольких десятков минут езды по колеям и лужам уперлись в живописную ламбу (так называются небольшие безымянные карельские озёра). Дремавший инструктор Андрей был немедленно разбужен. Проморгавшись он обнаружил устремленные к себе взгляды двух пар ясных карих глаз, полные немого обожания.
Тут снова нужно сделать небольшое отступление и сообщить о том, что еще перед стартом я дал Андрею совершенно четкие инструкции: участникам не подсказывать, дабы они имели возможность заниматься ориентированием на местности самостоятельно.  Поэтому на заданный с певучим израильским акцентом вопрос: «А нам теперь куда?» он заучено ответил: «Я не знаю, разбирайтесь сами» и, отвернувшись от ошарашенных израильтян, возвратился в объятия Морфея, оставив их один на один с живописной карельской тайгой.

В лагере ребята появились уже глубоким вечером. УАЗик был настолько перепачкан, что вызывал невольную зависть у остальных участников, доехавших по сухим песчаным дорожкам. Но ещё большую зависть вызывали горящие адреналиновым огнем глаза Макса и Ики.

Медведи

Приехав в очередной промежуточный лагерь я, заглушив машину, вышел и закурил, не торопясь приступать к организационным делам. Дело в том, что увидев меня, участники обычно подходили и задавали накопившиеся вопросы или просто делились своими впечатлениями. Так было и на этот раз. Ко мне нетвердой походкой приблизился питерский художник Паша Introviolet. Он находился в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, что было не свойственно ни ему, ни первому часу в лагере. У меня на мероприятиях во время движения пить нельзя и это неукоснительно соблюдается. А, значит, он так необратимо накидался буквально за полчаса.
- Леонид, я хочу тебе кое-что сообщить. - Изрёк Паша слегка покачиваясь.
- Привет! Что случилось?
- Леонид, сегодня мы видели четырёх медведей.
- Прикольно.
- Леонид, вы не поняли, мы видели четырёх медведей! – Паша всё больше повышал голос, видимо, чувства от недавно пережитого были еще сильны.
- Я понял. Видели медведей.
- Четырёх! На дороге сидело четыре медведя! – Паша уже почти кричал.
- Медведи не стайные животные. Скорее всего, это была медведица и медвежата погодки.
Паша на мгновение умолк, осмысливая услышанное, и тихо спросил, полным непонимания голосом:
- А это что-то меняет? – И, не дожидаясь ответа, раскидистой морской походкой направился обратно к раскладному столу, где сердобольные товарищи уже наливали ему новую порцию успокоительного.

Банка варенья

Трофи-рейд подходил к концу. Все благополучно финишировали на берегу Онеги, провели прощальный вечер в компании новых друзей, а поутру приступили к сборам. Тут ко мне подошла одна из участниц и сообщила, что посреди лагеря кто-то разбил большую банку варенья. Я попросил показать где. Ибо мусорить нельзя, во-первых, и надо покарать виновных, а во-вторых меня сильно заинтересовало, откуда тут вообще взялась эта банка и как она выжила в пятидневном трофи-рейде.
Каково же было моё удивление, когда меня привели к нашему организаторскому столу, в нескольких метрах от которого действительно находилась большая куча чего-то схожего с вареньем. При ближайшем рассмотрении субстанция оказалась полупереваренной брусникой без всяких следов осколков вокруг, чего и следовало ожидать.
- Вот, Леонид, то о чём я говорила.
- Ясно, спасибо. Только это не совсем варенье.
- А что это? – девушка вперила в меня недоумевающий взгляд.
- Это, как бы сказать… просто ягоды... бывшие в употреблении.
- Кем?
- Медведем.
Глаза девушки существенно расширились. И она погрузилась в размышления.
Я перевел взгляд на организаторский стол и обнаружил на нем существенный беспорядок, какой бывает если есть всё подряд, засовывая мохнатую морду в тарелки и котелки. Но половина стола, со стороны кресла Серёги Генерала была нетронута. И тут всё встало на свои места. Дело в том, что пьяного Сергея (а вчера он был именно такой) жена не пускает спать к себе в палатку, ибо он адски храпит, делая это с огромным цинизмом – тихо сопит несколько минут, а потом вхрапывает так, что на далеких Гималаях сходят лавины. Ночью из леса пришёл мишка и начал умиротворённую трапезу оставшейся на столе снедью, не замечая спящего в кресле Генерала. Когда половина закуски уже превращалась в медвежачьи калории, а вторая была на очереди, Серега всхрапнул в свойственной ему манере, до полусмерти напугав бедного мишку. Последнему не оставалось ничего иного, как «разбить банку варенья» и поспешно ретироваться восвояси.

С тех пор минуло много лет. Но я по-прежнему с теплотой вспоминаю «Осудареву дорогу 2007», где обрел много новых друзей, которые сыграли важную роль в моей судьбе, кто приятную, а кто не очень. Но ведь постоянная череда удач и горестей это и есть жизнь. А мне на свою грех жаловаться.