Майский Крым. 10 лет спустя.
Отчет о поездке в Крым на майские праздники в одну машину, двух взрослых, двух детей и одну собаку.
текст: Анна БАНГЕ
фото: автор и Алексей КАКОВСКИЙ
Майский Крым.
10 лет спустя.
Сразу хочу сказать: мы поехали на майские в Крым совсем не из-за патриотического порыва! Просто душу растравили: все показывали без конца, все рассказывали... А до этого мне, можно сказать, о прошлой нежной любви, в суматохе позабытой, лет 10 ничто не напоминало... Да, 10 лет! Последний раз были с крошечной Таськой (ей 7 месяцев еще не исполнилось). А уж до этого - только кусочками в Москве: по делам (за деньгами), и сразу опять в Симеиз, и опять, и опять...
Вообще, в этом году (и хвосте прошлого), как-то странно все получилось: вернулись в начале ноября из Италии, и я, натурально, закручинилась - наступила темнота - не ходи за ворота - кто на улицу попал - заблудился и пропал... Ох-ох-хонюшки! Сидела-сидела, вздыхала, и придумала - на Рождество в Киев! И друг мой сердечный, Алексей Сергеевич, там ни разу не был, - а город-то чудесный! Лавра! Горочки! Сосны на Трухановом острове! Дом с Химерами! Глинтвейн с видом на Днепр!
Ну и сразу, по деятельности натуры, заказала и билеты и гостиницу. Это было еще до того, как майдан случился. Потом стали жить и пристально смотреть в телевизор, на предмет не сдавать ли билеты. К Новому году, казалось, все поутихло, и мы отправились. Было туманно, очень тепло, сказочно! И - вдвойне счастье! - приехала Маринка из своего криворожского затворничества. Повидались, погуляли, горилки выпили, Софию древнюю повдыхали...
Но зима-то в Москве долгая - вот и опять я придумала: на весенние каникулы, в конце марта, поехать в теплый твой Кривой Рог. Вновь повидаться, ребенка проветрить - мир поглядеть. Купила в феврале билеты, опять стала жить дальше. А за два дня до вояжа - бац! Карацупа! Граница на замке! Визы, мать твою! Но мы с дочкой, натурально, храбро поехали. Я подумала - кто же нас с детенышем обидеть сможет? И вправду никто не обидел! И снова гуляли, наслаждались зелеными нитками бус на распускающихся плакучих ивах над речкой Саксагань в парке Правды, и пели песни из "Труффальдино" и "Собаки на сене", рылись в распродажных корзинках в поисках второй ажурной перчатки, и нюхали цветущие абрикосы...
Так и получилось, что майские были предопределены... Конечно, Крым!
Тут самое противное и антигуманное каждый год - это выехать за пределы Московской области накануне майских. Потом весь год - более-менее сносно, но это! Как первый вылет комаров! Вот, еще вчера наслаждался нежнейшим вечером, и нюхал терпкие почки, изумляясь теплу, от которого отвык за полгода, а сегодня - просто жрут, толпами!
Выехали 30-го, и не поздно - часов в 11. Это еще рабочий последний день кипел в Первопрестольной. И почти сразу стали мучительно застревать: на выезде на Егорьевку, потом на самой Егорьевке, потом в попытке свернуть на 107, потом на развязке с трассой Урал, потом на выезде на трассу Дон. На все это,- по расстоянию, ничтожный кусок дороги, ушло у нас часов 5. И на "прямой" - М4, мы оказались уже к вечеру. Вздохнули, боясь поверить, что вырвались из удушающих объятий столицы, основательно покушали на границе Московской области (по сложившейся традиции, возле поворота на деревню с мрачным и в то же время легкомысленным названием - Кончинка). Поехали, вверяя себя божеству Дороги. Нас, в длиннобазной Нивке по имени Новый МышЪ, или Бутончик, было пятеро: надежный, как скала, блистательный Алексей Сергеевич, вполне схожий с Брюсом Уиллисом в "Армагеддоне", я, наша чудесная бывалая Тасюха, собака Кевлар (бессменный член всех экспедиций, предмет восхищения всех встречных и поперечных, в геральдическом нательном триколоре - мехе - черного, белого и рыжего цветов). И еще - по протекции Таськи - ее одноклассница Тося, т.е. Антонина. Эта девочка ехала с нами, да и вообще, в первый раз. Поэтому ее очень волновал вопрос: "А сколько нам еще ехать?" Спрашивала она это часто, а ответить на подобный вопрос, если только попытаться представить всю невообразимую длину маршрута, невозможно. Мы старались быть вежливыми: "Ведь мы теперь видны, должно быть, только Богу. А может и Ему - видны, да не нужны..."
Я вот еще обязательно хочу сказать, что это особое, совершенно особое состояние - Дорога. Медитация, или молитва беспрестанная. Вроде ты и суетен весьма: в карту глядишь, с навигатором сверяешься, томишься каким-нибудь тихоходом на шаланде, которого никак не получается обогнать, ищешь, с проклятьями, завалившуюся куда-то бутылку минералки, звереешь от расползающегося по салону шмурдюка, постоянно слушаешь дыхание двигателя - как-то там ему? И, в то же время, неподотчетный никому, кроме высших сил, свободен и, наконец, приближаешься в Дороге к чему-то очень Главному, существенному. И взаимодействие между ощущающими Дорогу становится качественно иным - двое, отвечающих за сохранность жизней и движение, становятся, как врачи в операционной - в одно дыхание, с полуслова...
К сожалению, на самой трассе М4 Дон тоже не очень-то нас ждали: на подъезде к платным участкам выстраивались в несколько рядов противные очереди. А ночь застала на подъезде к Воронежу, когда мы окончательно встали, уткнувшись в хвост мертвого затора. Изначально мы хотели заночевать уже после Воронежа, там есть прекрасная своротка в сосновый лесочек на берегу Дона, к санаторию им.Цюрюпы. Ну что делать: или стоять на трассе, надеясь на чудо, или пойти - поискать места для лагеря, утро вечера мудренее... Свернули на Конь-Колодезь, тихонько поползли к берегу того же Дона. Темнота совсем, огромные, уже почти южные звезды, берег вполне дурацкий - край распаханного поля. Как свернуть к реке - непонятно. Время - полночь. Оставили детей в машине, пошли пешком. Как водится, сразу стало гораздо лучше видно - съезд к воде был совсем недалеко. Наконец угнездились, поставили две палатки, уложили девчонок спать, на капот поставили стопки и бутылку... И замерли: за возней не сразу расслышали, что совсем рядом, в густом ивняке, которым заросли берега, поет соловей. Так близко я не слышала его ни разу! Удивительно, что он не испугался шума мотора и детских криков, лая собаки, хлопанья дверей! Мы с Лешкой стояли, боясь теперь спугнуть его, и долго-долго слушали оглушительные трели, говорили только шепотом...
Проснулись утром в густом тумане, палатки мокрые насквозь. В реке, по причинное место, стоит рыбак. Можно сказать, при нас вытащил очень большого жереха, вышел из воды. Мы поздоровались, поздравили друг друга с праздничком, поцокали языками на его добычу. Позавтракали, собрались, залезли в машину... А у нее аккумулятор сдох! Оказывается, кто-то из нас всех, хрен его поймет - кто, с вечера неплотно захлопнул дверь, и лампочка крохотная все съела... Хорошо, что 1 мая - по всему берегу компании соотечественников, чувствительных к речной красе! Алексей Сергеевич прошелся немного, и добыл троих с утра пьяненьких парней на "приоре". Они, пошатываясь, шумно галдели, изъявляя готовность сей же час нас спасти. Только вот к реке они спуститься боятся, да, потому что песок, круто, и они не влезут обратно потом. Снял Леха их аккумулятор, "прикурил", отнес на место. Все очень остались довольны, все очень с 1 мая нас поздравляли... Лешка рассказывал, смеясь: "Они вообще никакие! Там, рядом с ними, еще одна машинка, десятка, кажется. Так у нее окно боковое вдребезги! Народ ржет, изумляется: как же оно так разбилось?"
Вылезли на трассу, а там все так же: глухая пробка. Ну что делать? Встали и мы. Ползли, ползли, заехали на заправку. Там аншлаг: все устали стоять, все хотят пончиков и чебуреков. Заодно узнали, что впереди ремонт моста - всех сгоняют на встречку в один ряд. Очень досадно было, что и вчера так мало проехали (меньше 500 км.) и теперь еле ползем. Но вот проехали, наконец, этот ремонт, и более-менее помчались дальше, на юг. Как же это приятно говорить - на юг! После бесконечных сумерек, холода, почти умирания, - снова в жизнь! Это потом, еще только через месяц, юг станет раскаленным, а сейчас, в начале мая, - как выздоровление после долгой болезни! Все-таки климат накладывает значительный отпечаток на душу - гордое мужество выживания, свойственное северянам, - временно больше не нужно! Такое облегчение...
Ехали и ехали, - упорно, весь день, чтобы наверстать отставание от запланированного. Думали, что заночуем после Ростова-на-Дону. Проехали Ростов - и впереди - во все небо - огромная гроза. Всполохи, грохот, потом - шквал воды. По обочинам - осторожные с аварийками. Мы очень приуныли - и так совсем не ясно, где найти местечко для лагеря в этих безлесных краях, так еще и такая грозища! Ну не ехать же нам всю ночь? Устали, а впереди еще путь неблизкий. Решили попробовать с мотельчиком. Тут тоже проблема большая: у нас собака, и с ней наверняка никуда не пустят. Предложения типа: "А заприте ее в машине" не рассматриваем, потому что так нельзя. Нашли гостинчику - все занято, потом еще одну... Осталось свободными всего 2 номера, собака вызывает большие сомнения, мы переминаемся с ноги на ногу у рецепшена. На вопрос: "Собака небольшая?" отвечаем честно и обреченно: "Большая!". "Ну, если она ничего не испортит и не будет лаять..." Ура! Пустили! Второй высоченный этаж, крутая лестница, двухместный номер на нас пятерых! Наверное, в обычное, не первомайское время, это вообще номер просто с двуспальной кроватью - видно, что дверца шкафа не сможет открыться, потому что к шкафу вплотную подвинули большую постель, чтобы у окна втиснуть еще одну, маленькую. Предприимчивые южане. Детей кладем "валетом" на маленькую кровать у окна. Вопрос Тоси: "А где моя ночнушка?" игнорируем. Все, девчонки спят. Теперь начинается анекдот: накормить и успокоить большую собаку Кевлара, который в недоумении и тревоге - что это за домик хомячка? Он все нюхает, ужасно шумно дышит, вскакивает от малейшего шороха в переполненном мотельчике с фанерными стенками. Не дай Бог гавкнет - нас могут выгнать! Курить в номере нельзя, и выйти нельзя - Кевлар рехнется, и так близок к помешательству. И с Кевларом выйти нельзя, его все боятся! Мы с Лешкой все же пытаемся посидеть - выпить маленько, чтобы "хвост доехал". Свет включить нельзя - дети спят, а в темноте не видно наливать. Опа! И стопки остались в машине, в багажнике, который живет на крыше! Я совершила вылазку в ближайшее кафе - добыла стаканы. Сели на кафельный пол в прихожей, включили в сортире свет, открыли туда дверь, взяли на колени бедную большую собаку. И таки выпили! Доехал наш хвост, и Кевлар, уловив, что все в порядке теперь, вздохнул, зевнул... И как-то переночевали, слава Богу, хотя так и не нашли одеял, только покрывала...
Утром поехали дальше, и тут выяснилось, что просто чудом нам удалось остановиться ночью так удачно - еще километров 20, и проморгали бы мы в темноте и в грозу очень полезную свороточку. Дело в том, что собственно трасса М4 Дон ведет в город Краснодар, а это крюк приличный. А вот бесполезный частенько навигатор вдруг встрепенулся и робко подал голос (только молча, потому что механическую тетю мы обычно просим молчать) - подсказал, что направо есть дорожка, ведущая через селения и поля к Тимошевску, который уже ближе к Азовскому морю, то есть на трассу от Ейска, собственно к парому Кавказ - Крым. Мы свернули и очень обрадовались, потому что вместо монотонной, хотя и быстрой М4, оказались среди живой жизни - с гусями, коровами, козами, беленькими домиками в зарослях бушующей сирени. Эти казачьи домики вообще очень занимательной архитектуры - окошек много, со всех четырех сторон, не меньше трех на каждой, на каждом окошке - ставни (надо думать, от жаркого солнышка). Крыши низенькие, четырехскатные, совсем без фронтонов. Мне любопытно было бы узнать - как там внутри, какие комнатки? И все пышет бурной хозяйственностью, все справное, крепкое, ухоженное. И не витает над этими домиками смерть, не веет грустным безумием, заставляющим людей бросать и дома, и землю и навсегда уезжать в города, ютиться в съемных квартирках. Как не похоже на бедный Костромской край, где брошенные деревни глядят пустыми окнами больших и когда-то богатых домов на заросшую крапивой дорогу...
Проехали Тимашевск, Славянск-на-Кубани. Справа и слева от дороги появились странные прямоугольные прудики, видно, что совсем неглубокие - по ним ходили медленные важные цапли с длинными хохолками на головках... Дети, конечно, заинтересовались - что это такое необычное? Я задумалась на секунду, и вдруг сообразила - рисовые поля! Кубанский рис! Впервые мы видели, как выращивают эту древнюю культуру. А потом мы увидели место, в котором мне сразу захотелось когда-нибудь поселиться, когда я буду старая и свободная от всех жизненных обязательств. Называется - Курчанская, на берегу одноименного лимана. Поселиться, конечно, вместе с Лешкой. Домик, обязательно старый, без новомодного противного сайдинга и бетонных кошмарных львов у калитки. И виноград. Будем делать вино, или чачу! Купим обязательно лошадку - Алексей Сергеевич так прекрасно смотрится в седле! Лиман пресный, море рядом, а все хотят, конечно, на море, а я так люблю, когда вода пресная - буду плавать в огромном лимане! А Леха - рыбачить! Если чего-то этакого захочется, то Темрюк - большой город - рядом, можно всегда съездить за покупками. И выращивать розы, и болтать с соседками... А если что - на море! На любое! Алешка соглашался, только отметил, что к тому времени мы вряд ли чего-то захотим. А вот неизвестно! Мы же еще в том времени для себя не были. Мне уже давно говорили, что, мол, тебе же уже не 18, у тебя ребенок, и куда ты собралась - с коляской, на метро, из Коньково - на ВДНХ? Гуляй у подъезда!
На косу Чушка, к паромной переправе Кавказ - Крым, мы прибыли где-то в половине третьего. Встали в хвост очереди. Буквально на последних метрах нас, извернувшись, таки обогнала машинка с московскими номерами. Бедный ошпаренный столичный узник! Очередь была очень, очень большая. В ней даже были признаки какой-то военной строгости и безнадежности вместе с железной дисциплиной. Но сначала это не было заметно. Только вжившись, мы поняли, что пришли добровольцами на войну, и нам уже вот-вот начнут выдавать обмундирование. И присяга не за горами. И ведь своею волей! Было очень много милиции, ДПС, МЧС, и казаков с нагайками. Это ведь нагайка - длинная, красиво сплетенная кожаная плетка? Или не нагайка? И это - оружие? Или не совсем? И вообще мне эти казаки ужасно любопытны! Конечно, я много встречала их в книжках, но вот в моем реальном мире они как-то не заняли до сих пор никакого места. А ведь они - вот они, есть! То ли бутафория - лампасы, удивительные усы, медно-загорелые, красивые мужские лица, открытые смелые взгляды... Кто они? Как милиция? Только еще блюстители, наверное, какой-то нравственности? Какой? Бояться ли их? И как обратиться? Красивые очень! Но робею... Вот, у Николая II, была гвардия из особо преданных казаков... Жаль, эти, на косе Чушка, были не верхами, а, большей частью на стареньких "жигулях", но впечатление изрядное, все равно. И - за меня они? Или нет? От ужасного любопытства не удержалась, подошла и очень вежливо спросила: "Скажите пожалуйста, Здравствуйте, а как Вы думаете - долго ждать переправы?" Ответили очень вежливо, без усмешки - "С конца - часов 18". - "А ночью не закроются? И сколько паромов?". - "Нет, круглосуточно. Паромов - 2". - "А сколько на один машин влезает?". - "25 машин". Поблагодарила и отошла с огромным сожалением - так хотелось поговорить еще, просто так, попробовать почувствовать, что они за люди.
Вновь прибывшие в Очередь (я уж так, с большой буквы, потому что очень уж значительная и окончательная была очередь) вели себя, по началу, довольно бодро и даже нахраписто: машин не глушили, громко осведомлялись, выйдя из оной - "А сколько гайцам надо забашлять, чтоб без очереди провели?" Чуть погодя машины глушили и шли к множественным "точкам продажи продуктов питания", которые густо понатыканы у обочины. Покупали разную снедь по несусветным ценам. Мы не подходили, но слышали, как мужичок говорил с каким-то даже восторгом: "шашлык - 500 рублей за порцию, 300 грамм!" Иногда, не выдержав, кто-нибудь на очень хорошей машине выезжал из Очереди и ехал по встречке - вперед. Но недалеко - через каждые метров 300, как раз, стояли поперек казаки на своих "жигулях". И нетерпеливых возвращали обратно. Положа руку на сердце, надо сказать прямо: большие молодцы эти блюстители Очереди! Так безнадёжно длинна она была, и такое зверское напряжение висело в воздухе, что, ни будь этой явственной справедливости, очень легко могло бы дойти до мордобоя, и не раз! И еще: по обочинам, через каждые метров 100 - туалет и большой мусорный бак. Каждый час проезжала машина - туалеты вычерпывать и мыть, мусор увозить. Возле машин регулярно ходили люди, собирающие мусор,- ведь наши сограждане, даже видя урну, обязательно кидают все, что ни попадя, вокруг себя. Хотя, конечно, часто-часто моют машину, пылесосят внутри, вытряхивают коврики и вообще очень блюдут собственность... И руки постоянно вытирают антибактериальными неткаными салфетками, после каждого шашлыка... и салфетки эти брезгливо на обочину швыряют - фу! Не стерильно!
Конечно, мы сразу почти принялись ходить - гулять вдоль Очереди. Сначала, натурально, чтобы осознать ее протяженность. Очередь делилась на две части, примерно пополам: до железнодорожного переезда и после. Там, по косе, проходит железнодорожная ветка, к грузовому парому, на котором собственно вагоны и переправляют через пролив. А для легковых машин - отдельный причал, и, чтобы к нему подъехать, надо рельсы пересечь. Так вот, до переезда была перед нами 231 машина. А после сколько - мы не пошли смотреть, чтобы не отчаиваться попусту. Хозяева Очереди очень заботились о душевном состоянии ожидающих: мимо нас прополз автобус, из окон которого выглядывали люди в народных костюмах. Вскоре ветер стал доносить обрывки веселых песен - на открытой эстраде выступал хор. Они пели очень долго, уже и стемнело совсем... Тогда МЧС Ники устроили еще одно чудо: по обочинам установили генераторы, на которых сверху воздухом надувался столб из белой ткани. Этот столб светился! Настолько ярко, что от одного столба до другого не сгущалась тьма! И люди, стоящие в Очереди, очень присмирели и как-то сплотились, - по встроенной в душу советской привычке. Заговаривали только по делу, делились водичкой (вот чего не хватало - просто питьевой воды!) и сигаретами. Каждый уже знал "своих" соседей - когда Очередь вновь коротенько оживала, чтобы сдвинуться немножко, бежали будить тех, кто не подвинулся, уснув. Просто ходили - оглядеть, все ли в порядке. Вот, пора двигаться, а очень хорошая машина, из которой еще недавно слышалась музыка, почему-то не заводится. Понятно,- на неработающем двигателе музыка "съела" аккумулятор, надо "прикурить". Вот, проехав буквально метров 10, прямо на ходу уснул опять мужичок в красной машинке, полностью заваленной детскими горшками, полотенцами, одеялами, корзинками с игрушками... Это очень тяжело - ехать вот так одному. Сменить тебя некому - ни поспать, ни поесть, ни пописать толком в такой вот Очереди, которая непредсказуемо по чуть-чуть движется. А вот - интересная пара - за рулем немолодая женщина молитвенного вида, и правда, читает постоянно Библию. А на заднем сидении девочка лет 12 - безучастно глядит в окно. И ни разу не выходили, хотя стоят уже часов 7.
Когда мы были в конце первой половины Очереди, произошло драматическое событие: к нам подошел мужчина. Он показывал все-все документы, и объяснял, что он - военный моряк, его перевели с Тихого океана в Севастополь. Вот, он едет к месту службы, часть номер такая-то, и везет с собой семью - жену и восьмимесячного ребенка. Его, конечно, разрешили пропустить, хоть чуть поближе. И мы, и гаишники, и казаки, - все были согласны. Но, только он попытался зачалить свою машину между нами и мужичком с детскими горшками, - из хвоста Очереди прибежали люди, явно настроенные, хоть бы и ценой драки, не допустить этого. В итоге Гаишники позвонили куда-то, согласовали, и действительно "провели" его, окружив своими машинами, в начало Очереди. Мы еще долго возмущались - как же так, человеку подневольному - военному, с малышом, и не сразу поспособствовало начальство.
Прошла ночь. Мы спали понемножку, меняясь за рулем. Иногда выходили погулять по пляжу - любовались кораблями на рейде в Азове, ждущими прохода через Керченский пролив. И неустанным трехкратным миганием маяка на горе со стороны Крыма. Только сильный и неласковый по ночи ветер загонял нас обратно в машину. Заговаривали с МЧСниками, дежурящими возле чудо-фонарей - когда в них заканчивалась солярка, подъезжала машина и генератор заправляли вновь. Они все нас подбадривали, утешали, как могли. К рассвету мы встали уже на причал, вплотную к погрузке. К этому времени парома было три: два маленьких, по 25 машин, и один большой - Аксенов, на 40. На него мы и попали. Долгая погрузка - и через 20 минут мы причалили и керченскому берегу.
Вот если бы не эта Очередь, я никогда бы не задержалась на косе Чушка так надолго. А место удивительное: со стороны Азовского моря - песчаный шикарный пляж, и на нем множество ракушек (рапана), большие и очень красивые. Мы набрали целую сумку. Если бы было лето, а не начало мая, то можно было бы и вовсе не печалиться ничем - купайся себе вдоволь! А со стороны Черного моря - сплошные камышовые заросли, птичье царство. Рыжие прошлогодние травы напоминают огромную мягчайшую шкуру, сквозь которую глядят пронзительно-синие пятна воды. Так много аистов, уток, чаек - и все это так близко от тебя! Я все пыталась поймать в объектив, как аист вышагивает по мелководью. Но потом поняла, что это только мешает смотреть во все глаза...
И вот, уже 3 мая, - сереньким, неярким утром, мы выехали с парома на крымский берег. По пустынным дорогам, на которых асфальт нежно-беловатого, чуть кремового цвета, - сначала несмело, а потом - во всю дурь - помчались по Крыму, по Керченскому полуострову - к Симферополю! Крым! Крым! Крым! Как это там, у Мери Стюарт? "Проснуться вновь к юности, побывав уже в обличье дряхлого старца, вернуться к поэзии, проведя год на рыночной площади..." Господи Боже, 10 лет! Как же я жила без этого? Даже свет здесь особый - и яркий, и удивительно нежный. Какие-то неведомые придорожные кусты сливаются в сиреневые полосы вдоль дороги. Поля все в алых переливах - цветут маки. И - вдруг - абсолютно голубые волны по траве - ну невозможно не остановиться! Мелкие цветки, похожие на лен! Усталость становится блаженною, как будто после хорошей бани, и кажется, что тебя ОТПУСТИЛИ!
От Симферополя, через перевал, спустились к морю. И снова остановились - не видно моря, внизу - только облака! Рядом из газельки вышли двое местных - "Это море греется!" Поглядели на московские наши номера, заговорили про референдум - "Да здесь у людей такой праздник был! И салют какой! Вы видели по телевизору?"
По всему побережью, от Алушты до Ялты и дальше, к незабвенному Симеизу. Знакомые очертания гор, повороты, реликтовые сосны под канатной дорогой на Ай-Петри. Сижу и шепчу: "Гаспра... поворот на Воронцовский..." И глаза полны слез. Так, к трем часам дня, приехали, наконец, в Голубой Залив. Давно я столько не плакала и не смеялась одновременно. Сам воздух в можжевеловом лесу как будто обещает, что ничего плохого больше никогда не будет!
Загнездились в комнатках (девчонкам выделили отдельную), побросали все как придется, и пешком ушли через перевал на горе Кошка в сам Симеиз. Естественно, за портвейном. Опять вспомнилось, из "Собаки Баскервилей" - "... никто не помнил, как вернулся домой..."
Выспались за всю дорогу. Сосредоточились утром и пригорюнились: всего-то 4 денечка у нас! И это, если обратно ехать "ходом", т.е. не останавливаясь - сменяя друг друга. Ну за что хвататься? Что глядеть обязательно? Все на меня смотрят - Таська, считай, в Крыму впервые, не говоря уже про ее подружку. И Алешка лет 20 не был. Ой-ой-ой! Как бы мне так все придумать? И, как говорится, "Товар лицом" и сердце свое потешить...
Да! Давай про злободневное, ибо его немного: ничего революционного и значимого я не приметила. Ну, бензин дорогой ужасно: от 40 до 48 рублей за литр (а здесь 29 руб.). Все говорят, что вот скоро пойдет российский бензин, и все наладится. Это скорее всего, потому что таких цен в России нет, даже на совсем севере, в районе Апатитов, куда его издалека завозят. Все горюют, что мало пока мелких рублей - проблема со сдачей большая. Смотрят на номера на машине - подходят. Стандартный вопрос: "Как там, рады нам? Приедут к нам, как Вы думаете?" "А дачная амнистия на нас распространится? Мы успеем?" "А с обменом паспортов? Какие сроки, не слышали?" "Тут, в Алупке, я 7345-ая в очереди! и отмечаться надо! Мы успеем, правда?" "Уж скорее бы мост!" "И ладно там всякое, Бог бы с ними, не обижал нас Киев, это зря говорят, да разве ж можно было - с водой вот так?! Это фашисты, правда!" "И заваливают канал! Потом только взрывом если, так берега попортит взрывом! Ой, вот фашисты! Как же там урожай, в Джанкое?" "А мы деньги собирали на набережную в Симеизе, собрали 32 миллиона гривен! А теперь они заморозились! Вы представляете?" "У нас в Симеизе один таксист, так он дом бросил, ребенка двухмесячного и жену взял, и уехал в Киев - строить новую Украину! Мы его уговаривали, а он не слушает! Так и уехал! Один такой, без его малыша ну никак не построить новую Украину!" "Мэр Симеиза, Юра, сказал, что теперь на все пляжи можно! А заборы после Победы, после праздника, срежем, да!"
А параллельно с нами, в той комнатке, где когда-то останавливались мы с тобой (помнишь, возле каминной?) жили очень милые киевляне. Немолодая пара, дайверы. Рассказали, что никто не притеснял их в пути - сели в поезд и приехали. Только документы проверили в Джанкое.
Вот и все, пожалуй... Я вот теперь вспоминаю, что самые, наверное, трудные времена я застала в Крыму как раз после развала Союза, в девяностых. Тогда троллейбусы ходили на газу - с электричеством было плохо, и все хозяева обзавелись огромными фонарями с аккумуляторами, в этих фонарях даже было радио! Как сейчас помню - во тьме южной ночи движется, покачиваясь в такт шагам, под бодрую музычку, пучок света. И много было их. И даже помню, мы с Вовкой на майские жили в Ялте, в квартире, - так вдруг и газ отключили! Ненадолго, правда. Это было тогда, когда советские фильмы стали вдруг переводить "поверх" на украинский. Мы очень смеялись - "Зворотней дороги немае". И вода бывала 2 раза в день (естественно, только холодная) - рано утром, часов в 6, и немножко вечером. Приходилось "дежурить" - вскакивать и наливать все, что можно. И еще появилась граница, и поезда стали на ней стоять чуть ли не по 3 часа, и ужасно все проверяли, вещи смотрели все. И пытались нарочно говорить по-украински, а мы не понимали совсем. Сейчас этого нет, слава Богу! И, представь, еще надо было ОБЯЗАТЕЛЬНО миграционную карту, полученную в поезде, в трехдневный срок по прибытию, зарегистрировать в специальных пунктах! Я помню, как мы чуть не сдохли в смертельной очереди в Симеизе (это маразматическое окошко было в здании автостанции). Они работали, суки, естественно, только в будни и еще с перерывом! А три дня капало... И ездили какие-то "орлы дона Ребы" - нападали на отдыхающих, проверяли эти карточки! Нас с Вовкой и Нетесой прижали на перевале Кошка светом фар к склону горы, меня не тронули, а ребят заставили показать все, что было в карманах, даже в кошельках! Я думаю, как ни сложится все, а так туго уже не будет...
Забавно еще, что основные автомобильные трассы в Крыму снабжены совершенно новыми и сверкающими табличками исключительно на украинском языке. Это, если честно, напрягает. На скорости соображать и реагировать нужно быстро, а обманчивые славянские слова совсем не сразу складываются в информацию. В Германии, конечно, тоже пишут на немецком, но сообщение всегда продублировано такой огромной и внятной пиктограммой, что и дауну не растеряться.
А уже на подъезде к Севастополю, как по волшебству, исчезают все надписи на украинском. И указатели, и вывески, и реклама, - только русский. Неблагополучно с банками - у каждого отделения нервная, нехорошая очередь. Говорят, что безумно трудно подать заявление на компенсацию вклада - очень долго рассматривают предоставленные документы...
Вот и все про нынешнее. Еды очень много, вина дешевы, люди приветливы, денег хотят по-прежнему. Хоть гривен, хоть рублей - без разницы.
А вечное что ж... "Река не потекла еще обратно, бульвар Распай по-прежнему пригож"
Метались, надрывала я себе душу - побежали в Ливадию. Боже мой, сколько же народу! И это на майские! А летом, наверное, только колонной пройти можно будет! Это, конечно, Крыму хорошо, что народ прет, но мне совершенно невозможно! Побежали на Царскую тропу - гроздья котов, просто вдоль тропы все пушится и шевелится! Расстройство - почти у ротонды вкарячили вплотную к тропе какой-то гнусный забор глухой, - дорогой, оштукатуренный, трехметровый... Конечно, со стороны моря. Вот - тоже, - говорят, что с этим вообще была в последние годы жуть - чего только и где не понастроили чудовищного! (Представь, в Голубом Заливе, уже около Саши, со старой ротонды самого санатория, уже не видать моря! Воткнули тоже что-то, с претензией на Майами).
Потом, конечно, навестили Воронцовский в Алупке. Там гораздо спокойней, на меня даже начала опускаться давешняя блаженная расслабленность. Таська возликовала - Узнаю! Узнаю! - "Небесные ласточки!", "Три мушкетера!" И заплясала и запела сразу! Ходили и на южные террасы с львами прекрасными. Но там сограждане - норовят влезть на зверюг непременно! Очень это грустно, знаешь... Да знаешь, конечно... А в парке по-прежнему ветка стелется над самой водой маленького прудика с лебедем. А лебедь - большая клянча! Как подойдешь к воде, он сразу пристает, крылья топорщит, шею выгибает. И чурчхела никуда не делась, и магнолии, и платаны, и камни, которые так и веют холодом. Только водяных крысок я не застала, а хотелось поглядеть, как у них ушки просвечивают розовым на солнце...
На следующий день хотели на Ай-Петри, а утром увидели, что почти за всю гряду зацепились тучки, и никакого просвета нет. И мы поехали в Балаклаву. Это, согласись, совершенно какое-то отдельное место. Такой удивительной бухты я никогда и нигде не видела. И эта крепость на горе, над входом в бухту! Прошлись по набережной, поднялись к крепости. Но тучки и тут внесли поправки: моря не было, не было гор на той стороне бухты. Это был просто край мира, с остовом генуэзской крепости на этом последнем краю... Правда, и перевал Байдарские ворота тоже в тот день был последним краем, и от церкви над Форосом не открывалось никакого виду - только белая пелена, очень теплая от просвечивающего через нее солнца. А внизу была ясная, теплая погода...
Вот назавтра, уже 6 мая, погода была просто хорошая, и тучек никаких не было и в помине. Мы поехали в Севастополь. Сначала в Херсонес. Взяли билеты, я привычно свернула после античного театра налево - а здание с античной экспозицией закрыто! Совсем закрыто! И через стеклянную дверь видно, что внутри - пустота! Помчались в Византийские залы, стали спрашивать - что случилось? - "А вы у нас давно не были?" - "Лет 10, а что?" - "Так реконструкция, уже давно" - "А надолго еще?" - "Теперь, наверное, уже скоро". Поглядели на Византию, она тоже очень хорошая там, много всего очень. Вышли на солнышко, и сразу поняли - почему "теперь скоро". По дорожке, в окружении дяденек в костюмах, шла министр Ольга Голодец. Ей говорили, она кивала. Я услышала ..."финансирование"...
Вышли на берег, к самому городу... Ну чего я буду тебе говорить... Колонны Храма, волны, древние стены, колокол. В остове базилики файлик с бумажкой: "Не садиться и не вставать, это - престол!" И все в цветущих маках... Напоминает и Грецию, и Италию. Только Херсонес для меня первичен.
А в самом Севастополе мы сразу уловили предчувствие События. Там шли приготовления к репетиции парада 9 мая. Улица, ведущая к площади Нахимова, перекрыта. Графская пристань оцеплена молоденькими офицерами в парадной форме, с "кортиками в вензелях". Таська вострепетала - ГАРДЕМАРИНЫ!!! У пристани стоит прекрасный парусник "Крузенштерн", на нем свернуты паруса. По мачтам бегают матросы, что-то там перевязывают. Цветные флажки. Таська заинтересовалась: каких стран? Леха стал объяснять, что это не флаги государств, а просто парадные украшения. На парусник и на территорию порта всех пускают, только нам не хотелось стоять в очереди. Леха чуть не прослезился: "Я же Крузенштерн никогда вживую не видел! Это - легенда! Сфоткай меня с ним!" На самой площади Нахимова строятся военные оркестры. В бухте куча военных кораблей - выстроились для парада. И как-то так все нервно, как будто сейчас кто-то приедет, очень важный. Тут я и услышала в толпе (а просто людей было тоже много, с фотиками и камерами) - Путин будет. Но не придала значения, потому что мифотворчество присуще населению, да еще как! Я только постфактум узнала, что и вправду... И натурально, началась репетиция! Самолеты знаменитые из подмосковной Кубинки - "Русские витязи" прямо над нашими головами выделывали непостижимые пируэты! Я, правда, такого ни разу в жизни не видела - только по телевизору. Грохот! Они улетели, а звук еще над тобой! И очень красиво они в конце "рассыпались" - "салютом"! Народ хлопал и визжал. Мы пошли потихоньку обратно, туда, где удалось приткнуть нашу машинку с Кевларом в ней (хоть повезло - в тенечке). И тут по улице, нам навстречу, поехала военная техника. Таська потеряла самообладание: "Я их боюсь!" Мыслимое ли дело - и я, в свои 42 года, первый раз это все видела! Впечатляет, ничего не скажешь. Вот так. Переполненные до краев, залезли в машину и поехали к Симеизу. По дороге мы с Лехой еще вышли пройтись на Сапун-горе, а дети уже ничего не воспринимали. Чтобы справиться с впечатлениями, накупили шампанского "Золотая Балка" - очень, очень хорошее! Брют мягкий, совсем без "деревянной, нарочитой несладкости". Великолепно!
А потом наступил последний день, 7 мая - вот так, почти сразу. Мы никуда не трогались из Симеиза, ведь, согласись, и в нем можно блуждать неделями, наслаждаясь. Слазили на Диву, и опустили детей к морю. Спустились на городской пляж, и я все поглядывала налево, на башенку спального корпуса твоего санатория. Девчонки хотели купаться! Ну, и я не препятствовала. Только не очень-то там покупаешься: вода холоднючая, волна веселая, бодрая! Раз за разом, набравшись храбрости, Таська кидалась в воду, и каждый раз волна заставляла ее, задыхаясь от крика, выползать на теплые камушки пляжа. Мы с Лехой "намочили ножки" и сидели - грелись на солнышке. Вечером вернулись в Голубой Залив, стали собираться.
Утром и Саша и Толик вышли к калитке - провожать. Обнялись, обещали приезжать еще. И, наверное, то есть может быть, опять начнется очередная "крымская" полоса жизни...
На обратном пути паром нас совсем не измучил: подождали часа 3 и переправились на нашу сторону. Поглядели - и с этой стороны Очередь исчезла, осталась только очередь, тоже ненадолго. Уже в темноте накормили и напоили собаку, вздохнули, сели и поехали. И ехали, сменяясь, останавливаясь только по "натуральной надобности" - поесть и пописать - всю ночь, и еще весь день - 9 мая - пока не приехали домой, в Черное.
Полный фотоотчет о путешествии >>>